Если враг не сдается…
18 апреля 1933 года в Верховном суде СССР завершился резонансный процесс по 18-ти вредителям на электростанциях, который, как тогда писали газеты, «привлек внимание не только всего Союза, но и получил широкий отклик за рубежом».
Объединение врагов внешних и внутренних
Судебный процесс «о вредительстве на электростанциях» шел в открытом режиме с 12 по 18 апреля. 12 апреля служащий Московского городского комитета ВКП(б) А. Г. Соловьев записывает:
«Начался судебный процесс над 18 вредителями на электростанциях. Действовали по заданию из-за границы. Когда же закончим с прохвостами»
(цитируется по кн. Михаила Вострышева «Москва сталинская»).
Открывая первое заседание, председатель Военной коллегии Верховного суда СССР Василий Ульрих напомнил слова товарища Сталина:
«Вредители есть и будут, пока есть у нас классы, пока имеется капиталистическое окружение. Вот почему очень важно сейчас отметить, что вредительские акты еще имеют место, что они организуются в таких важнейших отраслях социалистического хозяйства и социалистической промышленности, какой является область электростроительства, электрификации, электроснабжения, — область, являющаяся одной из важнейших отраслей нашего хозяйственного строительства».
«Государственное обвинение поддерживал Вышинский, помогал ему Ротинский. На скамье подсудимых находилось 18 руководителей и других работников крупных электростанций, а также сотрудники английской фирмы «Метрополитен-Виккерс», поставлявшей в Советский Союз турбины и оборудование для электростанций и оказавшей содействие в его наладке. Защищали подсудимых адвокаты Брауде, Смирнов и другие. После интенсивных допросов в ОГПУ многие обвиняемые были сломлены. Во время суда все двенадцать подсудимых из числа советских граждан признались в содеянном, а из шести англичан - только один, да и тот в процессе судебного следствия от своих показаний отказался. Дело, квалифицированное следствием как вредительство и шпионаж, разваливалось буквально на глазах, и Вышинскому пришлось приложить немало усилий, чтобы «спасти процесс». В одном случае он даже сам чуть было не оказался в роли свидетеля, когда английский инженер в подтверждение своих слов о том, что он отказался от признательных показаний, данных им после изнурительного 18-часового допроса еще на следствии, стал ссылаться на разговор с Вышинским»,
- сообщается в кн. «Прокуроры двух эпох. Андрей Вышинский и Роман Руденко» А. Звягинцева и Ю. Орлова.
«Английское правительство не остановилось перед наглым требованием прекращения следствия и отмены суда над своими подданными. Советская власть снова продемонстрировала всему миру «самостоятельность и силу, с негодованием отвергла империалистические притязания и показала на публичном суде лицо признавших свои преступления английских агентов, - с гордостью констатировал журнал «Электричество» в №8 за 1933 год. - Конечной целью шпионско-вредительской организации была подготовка к основательному и длительному выводу из строя электростанций во время войны и к приведению, таким образом, к параличу ряда жизненно важных промышленных районов—Урала (Златоустинская станция), Центрально-Промышленной области (Мосэнерго и в особенности 1-я Московская и Ивановская станции), Донбасса (Зуевка), Бакинского нефтяного района (Бакинские станции). (…) Так, например, на 1-й Московской станции предполагалось, прежде всего, вывести из строя распределительное устройство 6 000-V сети, к которой присоединен Кремль, красноармейские казармы, вся радиопередача, заводы «Серп и молот», «Спартак» и др.».
Приговор
Приговор на фоне нашего представления о кровавом сталинском режиме выглядит довольно мягким (возможно, это объясняется тем, что это 1933 год, а не 1937-ой). Если бы такое дело рассматривалось сейчас, он, как мне кажется, в лучшем случае был бы таким же:
«Специальное присутствие Верховного суда СССР приговорило: Гусева В. А., Сухоручкина Л. А. и Лобанова А. Т. к десяти, годам лишения свободы с поражением в правах на пять лет и с конфискацией всего имущества; Соколова В. А., Зорина Н. Г. и Котляревского М. Л. к восьми годам лишения свободы с указанными выше последствиями; Крашенинникова М. Д. к пяти годам лишения свободы с поражением в правах на пять лет без конфискации имущества; Лебедева В. П., принимая во внимание, что он являлся лишь орудием в руках Лобанова, и руководствуясь ст. 51 Уголовного кодекса РСФСР, к двум годам лишения свободы без поражения прав и без конфискации имущества; английского подданного Торнтона Л. Ч. к трем годам лишения свободы. В отношении английского подданного Макдональда В. Л., как действовавшего по прямому подстрекательству его непосредственного начальника Торнтона, и ввиду чистосердечного признания на суде своих преступных действий, руководствуясь ст. 51 Уголовного кодекса РСФСР, суд нашел возможным смягчить требуемую законом меру репрессии и ограничиться осуждением к двум годам лишения свободы; Монкгауза А., Нордволла Ч., как не принимавших непосредственного участия в совершении аварий на электростанциях, и Кушни Д., ввиду давности совершенного им преступления (1928 г.), руководствуясь ст. 51 Уголовного кодекса РСФСР, суд постановил удалить из пределов СССР с запрещением въезда в СССР сроком на пять лет.
Олейника П. Е., принимая во внимание его зависимость по службе от Торнтона и как служащего частной фирмы, — к трем годам лишения свободы без поражения прав и без конфискации имущества. Кутузову А. С. по тем же основаниям — к полутора годам лишения свободы без поражения прав и без конфискации имущества».
Всем осужденным к лишению свободы суд зачел срок предварительного заключения. В отношении Зиверта Ю. И., принимая во внимание, что своей работой после 1931 г. он доказал, что искренне порвал с вредителями, суд на основании ст. 8 Уголовного кодекса РСФСР постановил мер репрессии не применять и из-под стражи его освободить. Английского инженера Грегори А. В. суд, по недостаточности улик, оправдал.