«Мы думали, что это весна, а это оттепель…»
5 декабря 1965 года в Москве на Пушкинской площади прошла первая правозащитная демонстрация в послевоенном СССР – стране, вроде бы, распрощавшейся с ужасами и «перегибами» мрачных времен «культа личности».
5 декабря в 6 часов вечера на Пушкинской площади в Москве, у памятника поэту, несколько десятков человек провели манифестацию. Над толпой демонстрантов были подняты бумажные плакаты. На одних было написано: «Требуем гласности суда над Синявским и Даниэлем!» (речь шла о двух литераторах, незадолго до того арестованных по политическому обвинению). Содержание других плакатов сводилось к призыву «уважать Конституцию». Про Конституцию митингующие вспомнили не случайно, так как именно 5 декабря 1936 года на VIII-ом Чрезвычайном съезде Советов была принята Конституция СССР, самая демократичная в мире, декларировавшая массу прав и свобод (в том числе, свободу слова и собраний), которые, на самом деле, существовали только на бумаге.
Организаторы митинга ― математик Александр Есенин-Вольпин и физик Валерий Никольский, художник Юрий Титов и его жена Елена Строева ― еще за несколько недель до события составили текст листовки, озаглавленной «Гражданское обращение», где содержались требования гласного и открытого суда над писателями Андреем Синявским и Юлием Даниэлем, арестованными в сентябре 1965 года за публикацию своих книг на Западе. Арест писателей вызвал огромное возмущение в кругах интеллигенции, это был первый арест за инакомыслие после хрущевской «оттепели».
В дни, предшествовавшие акции, эта листовка, размноженная в десятках машинописных копий, усиленно распространялась в Москве, в основном ― в гуманитарных вузах столицы. Митингующие держали плакаты с призывом «Уважайте Советскую Конституцию». На площадь были заранее стянуты силы милиции, дружинников, комсомольские оперотряды. Поднятые плакаты были очень быстро вырваны из рук манифестантов; моментально пресекались также попытки участников митинга выступить с какими-либо речами.
На площадь в этот вечер, по разным оценкам, вышло от 80 до 200 человек, 22 из которых были задержаны. Их допрос продолжался два часа, после чего они были отпущены.
«По оценке Буковского (со слов его приятеля, побывавшего на демонстрации), к памятнику Пушкину в назначенное время пришло около 200 человек. Но я была на площади и думаю, что демонстрантов было гораздо меньше, однако туда нагнали кагебистов в штатском и дружинников, и трудно было понять, кто есть кто. К тому же большинство находившихся на площади «своих» участия в демонстрации, как и я, не принимали, а лишь наблюдали за ней со стороны»,
- позже вспоминала о событиях этого вечера глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева в книге «История инакомыслия».
«Будучи человеком ответственным, Вольпин, разумеется, не мог скидывать со счетов вопрос о том, какие последствия возымеет демонстрация для судьбы арестованных. Однако требование гласности суда над ними он считал более важным и уместным, в том числе и для самих арестованных, чем требование их немедленного освобождения. Первое более соответствовало его правовым и нравственным воззрениям, чем второе»,
- сообщается в книге, посвященной этому событию, «Сборнике воспоминаний участников митинга».
Результаты этой акции на деле оказались столь же двусмысленными и неоднозначными, как декларируемые в советских законах «права», которые, по большей части, невозможно реализовать…
«Суд был объявлен открытым, возможно, из-за огласки за рубежом и этой демонстрации пришлось его сделать таким. Правда, открытость суда была своеобразной: вход в здание суда охранялся милиционерами, пропускали внутрь лишь отобранных кагебистами людей по специальным пропускам. С тех пор «открытые» суды по политическим мотивам за редким исключением проходят так же. Из близких подсудимым людей только жены получили доступ в зал»,
- сообщает в своей «Истории инакомыслия» Людмила Алексеева.
Принято считать, что с общественного выступления в защиту Синявского и Даниэля началось диссидентское движение в Советском Союзе.
После демонстрации 1965 года диссиденты каждый год выходили на молчаливую демонстрацию к памятнику Пушкину: «Митинг гласности» в несвободной стране превратился в «Митинг молчания».
С 1977 года, после принятия новой редакции Конституции и переноса Дня Конституции на 7 октября, митинг также был перенесен ― на 10 декабря, день подписания Генеральной Ассамблеей ООН Всеобщей декларации прав человека.