Незабываемый парад, «бычий глаз» на потолке и изобретение «Крема Драйзера»

В ноябре 1927 года по приглашению советского правительства на празднование 10-летия революции в Москву приехал всемирно известный американский писатель, автор «Американской трагедии» и «Финансиста» Теодор Драйзер.  

За парадом на Красной площади, который проходил 7 ноября, Драйзер наблюдал с балкона своего 112-го номера в «Гранд-отеле», куда его поселили еще 4 ноября, сразу по прибытию в столицу СССР. В праздничный день 7 ноября, который в 1927 году пришелся на понедельник, в своем дневнике Драйзер записывает:  

«Меня будят музыка оркестра и тяжелая поступь солдат, входящих на Красную площадь: трам-там-там. Это начало празднования 10-летнего юбилея Октябрьской революции. Красная гвардия. Курды из Курдистана, донские казаки в длинных летящих шинелях, сапогах со шпорами и меховых шапках. Они движутся верхом на небольших, но явно сильных и быстрых лошадях. Вот несколько отрядов сибирских стрелков. А вот стражи границы; а вот революционные отряды из далекой Грузии — люди с седыми бородами и в тяжелых теплых одеждах верхом на ладных вороных лошадях. Говорят, что они насмерть сражались с белыми империалистами, и это все, что осталось от большого подразделения бойцов. А вот кавказская артиллерия на легких горных повозках, оснащенных маленькими пушками и пулеметами.

Марши продолжаются с 11 утра до самой ночи. Они маршируют, чтобы показать миру, насколько велика их вера в Красную Россию. И здесь, где совсем недавно была только нищета, невежество и слепая вера, теперь идут более или менее образованные и обученные мужчины и женщины, юноши и девушки.  

Здесь можно видеть стенды, демонстрирующие хозяйственные достижения нынешней России: жатки, сноповязалки, трактора, сенокосилки, моторы, автомобили, стальные балки и вокруг транспаранты, которые, как я полагаю, рассказывают миру о том, что Советская Россия больше никогда не попадет под капиталистическую тиранию, или содержат призывы не допустить этого. И постоянные оркестры, приветствия и крики «Ура!».

В одном из лозунгов говорится о том, что Мать-Азия (а сегодняшняя Россия находится в основном там) наконец просыпается, и теперь будет жить в современных условиях. Этот огромный гигант наконец пробуждается от векового сна — приходит в себя и вступает в новый день с новой миссией. Я никогда не ожидал увидеть такую удивительную картину, как марш азиатов с лицами всех типов — от китайского до европейского, с пением гимнов о братстве и благоговейным приветствием их всеобщего учителя Ленина при проходе мимо его мавзолея».  

(цитируется по кн. Теодор Драйзер «Русский дневник». Изд. «Эксмо», 2018 г.).  

«Московский график» американского писателя был чрезвычайно насыщен: он встречался с политиками и деятелями культуры, в том числе с Маяковским, Эйзенштейном, Мейерхольдом, Таировым и Станиславским, изучал жизнь «победивших» советских рабочих и крестьян. По поводу последних в том же дневнике он записывает:  

«Русские остаются настоящим народом великих русских писателей — Толстого, Гоголя, Тургенева, Достоевского, Салтыкова. Изображенные ими типы можно увидеть повсюду. Тугодумные и все же проницательные крестьяне; самонадеянные и даже сейчас, при коммунизме, пользующиеся определенной властью мелкие чиновники (проводники на железной дороге, начальники вокзалов и т. п.). Я вижу, как крестьянин в драном пальто и шапке проходит перед чиновником и приподнимает эту шапку. Представители рабочего класса сознательно и довольно неохотно, но тоже это делают. Та быстрая, нервная энергия, которую часто можно видеть даже у самых обычных американских рабочих, здесь не востребована».  

11 ноября 1927 года, пятница:  

«Ленин. Я полагаю, что это новый всемирный герой. Если мир перейдет к диктатуре пролетариата, а я предполагаю, что он перейдет, то его величию предела не будет. Еще один Вашингтон. Еще один Кромвель. Россия уже не справляется с его славой. Его статуи и картины настолько многочисленны, что создают особую атмосферу. Только в Москве так много его бюстов и статуй, что они, похоже, составляют заметное дополнение к населению. Примерно так: население Москвы — без статуй Ленина — 2 000 000, со статуями Ленина — 3 000 000».

16 ноября Теодор Драйзер записывает:  

«В 6 часов вечера я приехал на встречу с Сергеем Эйзенштейном, кинорежиссером, писателем и постановщиком «Потемкина». Его комната - одна из шести комнат общей квартиры, занимаемой шестью семьями, - довольно большая для Москвы. Он сам разрисовал стены, на потолке - какой-то фантастический бычий глаз в конвульсивных цветных разводах. Над письменным столом - плакат, реклама нового сепаратора для сливок, на стенах - фотографии из фильмов. Эйзенштейн - молодой человек лет двадцати девяти, небольшого роста, плотный, с обаятельным мальчишеским лицом, голубыми глазами и массой густых курчавых волос. Я начал с вопроса, касающегося общей организации кинопромышленности в России. Он сказал, что вся кинопромышленность в стране государственная, и во главе ее стоит нарком просвещения (Луначарский). О кинопродукции он сказал, что за последние три года выпущено лишь три или четыре значительные картины».

По словам Драйзера, Эйзенштейн рассказал ему, что сейчас он работает над идеей экранизации «Капитала» Маркса. Также он сообщил, что «сейчас у него маленькая плохая студия, но уже строится новая, современная и заметил, касаясь России вообще, что русский характер таков, что через каких-нибудь три года Россия станет во главе мира». Как отмечает Драйзер, «как и в Америке, здесь есть к этому сильный импульс — дикая природа, обширные и еще незаселенные пространства».  

Вечером 20 ноября Драйзер побывал в гостях у Маяковского:  

«В 5 часов вечера я пообедал с Маяковским, самым ярким русским писателем России, который принадлежит к группе Left. Это молодой гигант, похожий на американского призового боксера. Брик, литературный критик и его прелестная жена «Лилечка», Третьяков, автор пьесы «Рычи, Китай», поставленной в театре Мейерхольда, и его жена, Третьякова, тоже литератор.  

Все они представляют собой центральное ядро группы Left и направляют ее политику. Присутствовал также очень дружелюбный бультерьер. Мы начали поедать множество блюд; черная икра в огромной миске, несколько видов рыбы, русские рулеты из мяса, водка, вино и легкие шутки, которые со временем становились все острее. Я наелся уже на первой перемене блюд, когда появился настоящий ужин: суп, гусь с яблоками и многие другие кушанья. Затем подали чернослив со взбитыми сливками — я добавил водку к сливкам и сделал таким образом замечательное изобретение, которое, как они сказали, после моего отъезда будет называться «Крем Драйзера». Маяковский подарил мне одну из своих книг стихов».  

22 ноября Драйзер отправился в Ясную Поляну, 1 декабря он уже был в Ленинграде, а потом посетил еще несколько городов СССР. Его грандиозное турне по стране победившей социалистической революции закончилось только 13 января 1928 года в Одессе.